На мели

Выйдя из канала, мы повернули к далекому северо-восточному  берегу, где синеют горы. За кормой след лодки представлял темно-бурую от ила струю посреди прозрачной лагуны, и   я понял, что глубина здесь ничтожна. Однако еще с полчаса мы плыли благополучно. Когда до гор оставалось около пяти километров, лодка начала  «обмеляться». Ее то и дело дергало, когда днище задевало грунт, а винт в такие моменты переставал работать. Игнасио и парни остались в трусиках и спрыгнули в воду. Они не проваливались в ил, а брели по колено. Подвесной мотор опрокинули в лодку, и двигать ее пришлось вручную. Игнасио пихал руками в корму, а парни уперли свои шесты под банки, положили их концы па плечи и шлепали по обеим сторонам лодки, такие мужчины Мексики.—  Диего, вылезем тоже — лодка пойдет быстрее!

За нами сошла в воду и Эстела и брела в сторонке, явно стесняясь своего вида в купальном костюме.

Но тут наши рыбаки стали что-то сильно забирать вправо. Насилуя испанский язык, я спросил у Игнасио,  в чем дело.

—  Там, около Рио-Верде, глубже,— ответил тот и изобразил руками кривую: дескать, придется делать крюк.   Оставалось лишь примириться, но вскоре я заметил, что в направлении нашего хода маячит такой же ряд белых куч,  что мы видели при выходе из Кайманеро. К этому времени глубина стала почти по щиколотку. Лодка глиссировала по поверхности ила. Нога ощущала верхние десять сантиметров весьма мягкого субстрата вроде вазелина, а под ним был более плотный грунт. Впереди и с боков на большое расстояние стали обнажаться отмели, покрытые светлым водорослевым пухом. Но зачем же нам этот новый канал? Он приведет совсем не туда, куда нужно!

— Стоп!— скомандовал я.— Диего, заставьте этих людей вести нас туда, куда мы договаривались. Нам нечего делать в этом канале, и работа будет сорвана. Кому нужно в Рио-Верде, пусть идут пешком!